Некоторые люди рождаются мошенниками, некоторые достигают в этом деле невиданных высот. Но, чтобы твое имя попало не только в криминальные сводки, но и сохранилось в истории — для этого нужно обладать поистине незаурядным талантом. Таким, например, как у графа Виктора Люстига. Хотя, сказать, по правде, графом-то он как раз и не был. Но ему все и всегда безоговорочно верили. Он даже как-то сумел развести на деньги самого Аль Капоне. Но это совсем другая история. А мы вам расскажем, как Виктор продал «железную даму», самый яркий символ Парижа.
Какому мошеннику, ну, может, кроме Остапа Бендера, могла прийти в голову такая невероятная мысль? А Люстигу не только пришла, но он даже умудрился провернуть эту гениальную аферу.
Май 1925 года застал «графа» в Париже. Он вообще хаотично перемещался по свету, устраивая свои делишки и скрываясь от полиции. Так что, будем считать его приезд во Францию невероятным стечением обстоятельств. Как и то, что просматривая утренние газеты, Люстиг наткнулся на юмористическую статью, в которой довольно пространно рассуждалось, что содержание Эйфелевой башни обходится государству в круглую сумму, с момента Всемирной Выставки, для которой было возведено это грандиозное сооружение, прошло уже 30 лет, и не пришло ли время вообще избавиться от этого металлолома, «ужасающим гвоздем торчащего посреди прекрасного города»?
Идея аферы родилась мгновенно. Осталось ее лишь провернуть. И сделать это по высшему разряду. Для этого, правда, пришлось раскошелиться, но будущие дивиденды того стоили. Был снят номер в отеле «Крийон», подделаны государственные бумаги и разосланы телеграммы с приглашениями пяти крупнейшим торговцам металлом. Встретив их в роскошных апартаментах, Люстиг, представившийся зам.начальника Министерства Почты и Телеграфа, вкратце обрисовал магнатам бедственное положение Эйфелевой башни и желание государства распрощаться с 7 тысяч тонн стали, которое выходит ему в копеечку — в общем, вкратце повторил содержание прочитанной статьи. Завершил же он свою речь «предложением, от которого нельзя отказаться» — объявил своего рода тендер среди собравшихся: кто предложит лучшую цену, тот и получит башню на переплавку.
Естественно, это не могло не заинтересовать приглашенных, но особенно загорелся идеей промышленник Андре Пуассон. И не только потому, что это было очевидно финансово выгодно, но и потому что Пуассон, видимо, просто мечтал войти в историю. Он, в общем-то, и вошел. Правда не так, как рассчитывал.
Видимое тщеславие Пуассона было замечено Люстигом и, спустя некоторое время, бизнесмену сообщили о его возможной победе в тендере и назначили конфиденциальную встречу, на которой Люстиг неоднозначно намекнул Пуассону, что башня уже почти у него в руках, но он несомненно сделает все возможное, чтобы продвинуть его кандидатуру, если тот сделает Люстигу небольшое личное вознаграждение. Удивительным образом именно просьба отката окончательно убедила Пуассона в абсолютной правдивости происходящего. Он отсчитал несколько крупных купюр, выписал чек на почти 300 000 франков и получил «гербовые» бумаги о сделке. Когда Пуассон начал подозревать неладное, Люстиг уже отбыл в Вену, увозя в чемодане деньги с обналиченного чека.
Виктор Люстиг был не только гениальным мошенником, но и неплохим психологом. Большинство его жертв не обращались в полицию, не желая выглядеть идиотами в глазах общественности. Так же поступил и мсье Пуассон, чтобы не стать посмешищем всего Парижа, он предпочел потерять деньги, чем репутацию проницательного бизнесмена, поэтому и заявлять в полицию он тоже не стал.
Так легко провернутая афера затуманила разум Люстига, поэтому через некоторое время он вернулся в Париж в надежде повторить подобное с другим участником «тендера». Но вот он-то действительно оказался проницательным и стукнул на Виктора в полицию. По иронии судьбы, имя второго потенциального покупателя история не сохранила, а имя Андре Пуассона, который так пекся о своей репутации, оказалось на слуху – Люстиг сам рассказал о нем полицейским…
