Парижское кладбище Пер-Лашез, кажется, самое посещаемое в мире и давно превратилось из юдоли скорби в туристический аттракцион. Поклонники классического рока толпами осаждают могилу Джима Моррисона, литературы — Оскара Уайлда, натуры романтические пытаются разглядеть сквозь решетку склеп самых знаменитых французских любовников — Абеляра и Элоизы. Некоторые приходят сюда, чтобы среди кучи безликих надгробных камней отыскать скромную могилу Модильяни. Но редко кто задается вопросом — а почему, собственно, кладбище носит имя какого-то папы, и вообще, чей отец Лашез (или, как шутят русскоговорящие — «встретимся у Папы-Стула»).
Между тем, отец (в христианском смысле этого слова) де ла Шез — реально существовавшая личность. На протяжении 34 лет этот монах-иезуит был духовником и исповедником самого Людовика XIV и был поверен во все его тайны и секреты. Более того, после смерти Марии-Терезии Австрийской сочетал Короля-Солнце браком с маркизой де Мантенон.
Франсуа д’Экс де ла Шез не был «человеком с улицы», а происходил из семьи сеньора Ла Шез и Ренье де Рошфор, так что с «родословной» у него все было в порядке. А вот служение богу он выбрал не просто так, а под некоторым давлением своего двоюродного дяди, знаменитого отца Котона, исповедника короля Генриха IV. Высокую должность при самом блистательном короле Франции Франсуа получил в солидном для тех времен возрасте 51 года, и так пришелся по душе Людовику, что довольно быстро он подарил своему духовнику поместье Мон-Луи неподалеку от Парижа. Франсуа подарку был благодарен, но появлялся на своей земле редко, потому что, в отличие от некоторых современных «святых отцов», придерживался христианского принципа бедности и аскетизма. Зато имением вовсю пользовался его брат, граф ла Шез, любивший устраивать там громкие праздники для парижской аристократии.
Но, как и многое, после Революции, эта земля стала фактически ничейной, и город выкупил, а точнее, просто забрал ее под кладбище, потому что хоронить в пределах города покойников больше не было никакой возможности. Первое в истории «гражданское» кладбище назвали в 1803 году «Восточным», но укладываться на нем народ не спешил.
Во-первых, сказывалась удаленность от города, во-вторых, пригород Бельвилль даже в те времена был не так чтобы состоятельным и респектабельным, а в основном населен рабочим классом и криминальными элементами, что тоже не добавляло энтузиазма парижанам. Проектировщику кладбища Александру-Теодору Броньяру и городским управленцам пришлось добавить кладбищу «популярности», перезахоронив здесь Лафонтена и Мольера. Заодно, этот «город мертвых» решили переименовать в честь бывшего владельца земли — отца Ла Шеза. К 1817 году сюда переместили и останки Пьера Абеляра и его возлюбленной Элоизы. В общем, помогло – уже к 1824 году народ буквально в очереди выстраивался, чтобы купить кусок под будущие склепы и склепчики.
По иронии судьбы, прах самого Франсуа д’Экс де ла Шеза покоится не здесь, а в церкви Сен-Поль-Сен-Луи.
