Если вы когда-либо прогуливались по кладбищу Монпарнас, то, скорее всего, не могли не видеть удивительную скульптуру – «Поцелуй» Константина Бранкузи. Удивлялись ли вы когда-нибудь, что произведение одного из самых дорогих скульпторов на свете делает в столь скорбном месте? Вот и правительство Франции тоже удивлялось, удивлялось, и решило изъять скульптуру в пользу государства. Возмутительно? С одной стороны – да. С другой – в данный момент шедевр оценивается приблизительно в 40 млн. евро и, по мнению экспертов, страдает от дождя, снега и выхлопных газов, да и вообще, украсть ведь кто-нибудь может. Но есть еще третья сторона – родственники той, на чьей могиле стоит скульптура, и которые, судя по всему, хотят получить ее себе. Но давайте начнем с самого начала, потому что история создания этого монумента сама по себе достойна отдельно изданного романа.
После попытки революции в 1905 году, в Российской империи начали в большом количестве появляться новые партии – анархисты, социал-демократы, кадеты и так далее. Вы же, надеемся, не прогуливали историю, зачем рассказывать все по новой? Вступали в них, в основном, молодые горячие головы. А в 1907-м, когда все более-менее устаканилось, начались массовые аресты участников и сочувствующих. Чтобы избежать «отсидки», многие предпочли временно покинуть страну.
Оказались среди них и поэт-социал-демократ Илья Эренбург, и юная анархистка Татьяна Рачевская. Они, кстати, были знакомы. Оба родились в Киеве, происходили из состоятельных еврейских семей, да и вообще на почве свержения государственного строя подружились еще ближе. В своих записках Эренбург упоминает Таню: «Она была сестрой моего товарища Васи. Отсидела некоторое время в тюрьме, после чего покинула Россию и поступила на медицинский факультет в Париже».
На этом самом факультете в Институте Пастера она познакомилась с румынским врачом еврейского происхождения Соломоном Марбэсом, практикующим медиком, который периодически читал лекции студентам. Между Соломоном и Татьяной случилась большая любовь. Мы не станем обсуждать этическую сторону этой связи и может ли преподаватель позволить себе спать с ученицей. Но, видимо, сам Соломон этим вопросом нередко задавался и девушку звать замуж не спешил. В общем, происходило все в лучших традициях русского классического романа. Любовная трагедия великолепно вписывалась в мятущуюся славянскую душу.
С другой стороны, у нас нет доказательств, что связь действительно имела место быть. Возможно, юная студентка просто влюбилась в своего преподавателя, а он ей взаимностью не ответил. Это тоже в традициях. И, если на стене висит ружье, оно обязательно выстрелит. Факт известный.
Так что, когда сестра доктора Марбэса в конце ноября 1910 года пришла к Татьяне Рачевской на бульвар Порт-Руаяль, чтобы вернуть девушке ее любовные письма, отправленные доктору, то нашла ее повесившейся. В оставленной предсмертной записке говорилось о большой, но неразделенной любви. Татьяне было всего 23 года. Серьезный по тем временам возраст и без перспективы выйти замуж за любимого человека…
Доктора Соломона Марбэса так поразило самоубийство девушки, что он из своего кармана не только оплатил место на кладбище, но и заказал своему другу-земляку Константину Бранкузи надгробный памятник, который должен был бы выражать его чувства. Так появился «Поцелуй».
Несколько лет спустя, сам Бранкузи скажет: «Я хотел создать что-то, что вызывало бы воспоминания не только об этой удивительной паре, но и обо всех парах в мире, которые испытывали любовь, прежде, чем расстаться с жизнью».
Кстати сказать, маленькая копия «Поцелуя» недавно была продана на Сотби’с за восемь с половиной миллионов. А большой оригинал с 1992 года считается национальным достоянием Франции. Но тогда в 1911 году родственникам девушки монумент категорически не понравился. Доктор Соломон Марбэс в запале швырнул отцу Татьяны оплаченный им Бранкузи чек на 200 франков и предложил делать, что они пожелают.
Поначалу родственники действительно планировали убрать с могилы дочери «этот ужас» и поставить бюст или плачущего ангела, но потом случилась Великая Октябрьская Революция, и стало не до того. О претензиях на произведение выдающегося скульптура потомки семьи Рачевских вспомнили в 2011 году и потребовали скульптуру себе. Неплохой, согласитесь, вышел бы профит. Юридический процесс принял поистине величественный размах, и с мая прошлого года монумент закрыли от глаз публики уродливым деревянным ящиком.
На маленькой эмалированной фотографии внизу могильного постамента – юная девушка в белой шляпке. Она взирает на происходящее грустными глазами с поволокой и ей, конечно, уже все равно… А суды все идут.
Все фото: licence CC by 2.0 Flickr
