Wikimedia Название городка в десятке километров от Парижа ни за что не всплывет в памяти туриста, просто потому, что туристов здесь нет. Да и редкий парижанин с ходу вспомнит, где такой находится. А зря! Но после знакомства с его историей, возможно, вам захочется его посетить хотя бы ради прекрасного парка с живописными развалинами одного аббатства.
Местечко под названием Fossati, если на латыни, или Les Fossés (Фоссе) на современном французском, известно с кельтских времен. Уже тогда тут пролегали то ли природные канавы, то ли вырытые для обороны рвы. По-крайней мере, именно так переводится Fossati/Fossés. В средневековых документах эта местность шла под кодовым названием Castrum Bagaudarum, то есть «лагерь багаудов».
Багауды — это почти спартаковцы, только галльские, устроившие большую головную боль местным римлянам своими периодическими восстаниями в III-V веках. Основную массу багаудов составляли разорившиеся крестьяне, беглые рабы и не менее беглые легионеры, которым воевать было лень, а домой уже нельзя.
Ребята были этакими робингудами — грабили богатых римских землевладельцев, защищали христиан от римских гонений, ну и немножечко параллельно разбойничали. Неудивительно, что во многих древних источниках из так и называли — разбойники. Римлян, понятное дело, нервировали надоедающие багауды, поэтому они всячески подавляли их восстания.
Но вскоре им это настолько надоело, что побросали римляне свои виллы и уехали отдыхать домой. Насовсем. Свято место, как известно, пусто не бывает. Имения быстро приватизировали в королевскую казну, а со временем стали раздавать монастырям во временное пользование. Не за спасибо, разумеется, а за усиленное отмаливание многочисленных королевских грехов.
Так в 638 или 639 году королева Нантильда, вдова Дагобера, основала бенедиктинское аббатство на бывших землях багаудов. Чтобы за виллой присмотр был, да и дополнительные молитвы за доступ в рай не помешают. Аббатство, не мудрствуя лукаво, посвятили апостолам Петру и Павлу, а заодно и деве Марии, чтобы никому не обидно было.
В 658 году новенький, с иголочки, монастырь получает первую королевскую неприкосновенность от Хлотаря III. С этого момента монахи пускаются во все тяжкие – то есть начинают усиленно молиться и работать, работать и молиться.
Забегая немного вперед, скажем, что сохранилось немало древних манускриптов с упоминанием аббатства. Самые старые — Устав 695-701 годов и Устав 717 года.
Давайте опустим не самые интересные, проведенные в молитвах и бдении, пару веков истории монастыря и переместимся в 816 год. В это время у аббатства дела шли ни шатко ни валко, но затеянные Людовиком I Благочестивым различные церковные реформы внезапно обернулись счастьем для монахов – король одарил монастырь освобождением от всех налогов и пошлин. Просто невероятная удача, жизнь начала налаживаться.
Но при чем тут Сен-Мор, спросите вы? Потерпите немного, сейчас расскажем. В IX веке во Францию постоянно наведывались невоспитанные викинги. Понятное дело, приходили они не на Мону Лизу и Эйфелеву башню посмотреть – тем более, что их тогда еще и не было. Брутальные мужчины приходили за вином, богатствами, ну и поразвлекаться. Так сказать, мир посмотреть и себя показать. Развлечения викингов, грабивших все подряд, немного напрягали монахов другого монастыря, называвшегося Сен-Мор-де-Гланфёй, расположенного рядом с луарским Сомюром. И так нормандцы допекли монахов и самого короля, что Карл Лысый приказал священнослужителям выкопать их главное сокровище — мощи Сен-Мора — и отправляться в аббатство Святых Петра и Павла к братьям по ордену поближе к Парижу.
Пора объяснить кто же такой Сен-Мор или Святой Мавр, что за сохранность его останков так переживал король Франции. Вы же помните, что оба аббатства принадлежали к ордену Святого Бенедикта, да? Так вот Мор, Маурус или Мавр, если совсем по-русски, был сыном богатого римлянина. Папаша, видимо, собирался жить еще долго и счастливо, поэтому маячивший рядом наследник его сильно раздражал. Иначе почему, в ином случае, родитель сдал сына в ученики тому самому Святому Бенедикту?
Учеником Мор-Маурус был прилежным, регулярно доставал Бенедикта своими видениями и предсказаниями. В итоге так достал, что послал его Бенедикт во Францию с секретным заданием – основать монастырь на Луаре. Мор взял под козырек и отправился на задание, которое выполнил с усердием и честью. Приказа возвращаться не поступало, да и не от кого было – Бенедикт уже почил в бозе к тому времени, и Мор-Маурус так и оставался в своем аббатстве до самой кончины. Периодически совершая различные чудеса, а точнее – рассказывая о них монахам. Снискал себе славу исцелителя подагры и эпилепсии. Эти чудесные свойства и передались его мощам. Согласитесь, такое волшебное лекарство стоило беречь и охранять.
Аббатство святых Петра и Павла и заодно девы Марии после переезда к ним мощей Сен-Мора плавно сменило имя. А все потому, что богатых поклонников Мора-Мауруса оказалось намного больше, чем почитателей апостолов и богоматери. К тому же мощи периодически выдавали различные чудеса – то исцеление, то дождь во время засухи. В общем, зажили монахи дружно и сытно. Аббатство прирастало землями близ Парижа, Шартра и Санса, погреба ломились от запасов, торговля тоже шла замечательно.
Но, кроме мощей, известность монастырю принесли переписчики рукописей. Долгими зимними днями, когда заняться особо-то и нечем, монахи переписывали древние манускрипты. Да так искусно и красиво, что к ним приходили учиться из других монастырей. Большая часть рукописей сохранилась до наших дней и львиная их доля находится в Национальной Библиотеке Франции. Те же монахи одними из первых стали записывать нотные партитуры для органа.
Помимо работы должна быть и радость, правда же? А какая радость у монаха? Правильно, вино! И тут возникает справедливый вопрос: а сколько вина можно пить монаху, чтобы не прогневить бога? На этот счет Святой Бенедикт в уставе своего ордена оставил четкие, вроде бы, указания: «Каждому дан свой дар от Бога, одному тот, другому этот. Поэтому мы с известной опаской определяем, сколько, кому следует, есть и пить. Тем не менее,… мы считаем, что гемины вина в день довольно для каждого…» (Regula S. Benedicti, 40). Вот только забыл Бенедикт уточнить, сколько же это — гемина. Между монастырями шли ожесточенные споры, одни утверждали, что это около 270 мл, другие определяли гемину, как меру, которая «намного превышает то, что достаточно для утоления обычных потребностей одного монаха», и только монахи аббатства Сен-Мор-де-Фоссе были уверены на 146%, что гемина составляет чуть больше 1 литра, и были, надо сказать, ближе всех к истине. В доказательство своей правоты, хранители мощей Мора-Мауруса предъявляли медный сосуд якобы данный самим Святым Бенедиктом любимому ученику.
И все было хорошо, но пришла Столетняя война и у аббатства наступила черная полоса. Сначала, где-то около 1358 года, в нем поселился дофин, будущий Карл со своими войсками. И даже построил дополнительные укрепления, частично сохранившиеся до наших дней.
В 1418 году в монастырь пожаловали Жан Бесстрашный с Изабеллой Баварской – не нашли они другого места, чтобы составить и подписать между собой мирный договор. Договор, правда, не был одобрен Карлом V, но это уже мелочи. В 1430 году в очередной раз мимо пробегали англичане, не преминувшие заглянуть в аббатство и почистить его погреба и сокровищницу. В 1465 году уже другому королю, Людовику XI, понадобился дом аббата для подписания унизительного для короля договора с Лигой общественного блага. Ну да ладно, король потом отыграл все обратно и лишнего не забыл прихватить в отместку.
Все эти бурные события никак не способствовали процветанию и стали началом стремительной кончины древнего аббатства. Уже в 1493 году Рауль дю Фу, епископ Эврё, прибирает Сен-Мор-де-Фоссе к своим рукам, а спустя 40 лет, в 1533 году, аббатство секуляризирует, то есть лишает принадлежности к монашескому ордену, последний его настоятель – кардинал и епископ Парижа Жан дю Белле. Мало того, что он устраивает на территории Коллегиальную церковь или Коллегиату из 8 каноников и 4 викариев, так еще и выстраивает рядом шикарный дворец для себя любимого. Одним из каноников, кстати, был знаменитый Франсуа Рабле. В 1536 году он поселился в башне бывших укреплений Карла V. В аббатстве Рабле прожил всего 4 года, но до наших дней башня так и дошла под его именем.
Во дворце Жана дю Белле частым гостем была Екатерина Медичи, предпочитая это место Венсенскому замку. В 1563 году она выкупила дворец и перестроила на свой вкус. Кстати, именно тут 23 сентября 1568 года, ее сын, король Карл IX, издал Эдикт Сен-Мор, запрещавший все религии, кроме католицизма. Что, в конце концов, привело к Варфоломеевской ночи.
Строительные работы были прерваны смертью Екатерины, а замок продали семье Конде, которые его, в итоге, и достроили в конце 17-го века. Но до наших дней, к сожалению, не сохранилось ничего от шикарного дворца, кроме части конюшен, что и сегодня используются по прямому назначению.
Так как за строениями не было должного ухода, монастырь развалился меньше, чем за пару столетий. Уже в 1716 году оставшаяся горстка монахов передала аббатству Сен-Жермен-де-Пре свою библиотеку рукописей и мощи Сен-Мора. Годом окончательного прекращения существования некогда крепкого и славного Сен-Мор-де-Фоссе можно считать 1749-й.
Сегодня в парке сохранились остатки часовни Нотр-Дам-де-Миракль (XII и XIV века) – одной из ранних церквей, где был похоронен первый аббат, святой Баболейн, стена кладовой (XI-XII века), сеть погребов, колодец, неоготическая галерея, вилла Бурьер (1858), где сегодня располагается музей с уникальными экспонатами, и несколько стен аббатского хора, включая готический столб.
Лучше всего сохранилась башня Рабле, с которой местное историко-археологическое общество начинало свои работы по расчистке территории от мусора последних столетий. Сейчас там очень приятно погулять, устроить пикник на траве или старинных камнях и, обладая должным уровнем воображения, представить себе всю историю этого места – от римлян до… ну хорошо, до наших дней.
