Боже мой! Или удивительная история Loc-Dieu

Loc-Dieu – старейшее цистерцианское аббатство в Авероне. С виду ничем непримечательное – ну мало ли таких, квадратных и без изысков по всей стране? Что в нем особенного? Да все, начиная от истории появления до, собственно, того, что именно здесь во время немецкой Оккупации хранилась «Джоконда», в срочном порядке вывезенная из Лувра. И расположение этого божьего места оказалось идеальным, чтобы сохранить жемчужину коллекции Лувра. Ну и еще парочку – знаменитую «Кружевницу» Вермеера и «Брак в Кане Галилейской» Веронезе.

Место, конечно, было выбрано неслучайно – со всех сторон пустоши, горы и леса. Ни один нормальный человек не поедет сюда добровольно. Кроме, может быть, совершенно маргинальных элементов. А именно с них все и началось. Точнее, даже раньше – с друидов, которые понаставили здесь своих дольменов, потому что посчитали это местом силы, а значит — общения с богами. Но к моменту начала нашей истории, от друидов остались только камни, а место заняли в середине 8-го века мародеры и разбойники, не нашедшие себе применения после того, как Карл Мартель разгромил мавров при Пуатье. Контингент собрался примечательный — и французы, и арабы, и даже вольнонаемные тюрки, которых притащил за собой, в надежде на скорую победу, Абду-р-Рахман. Место это, по понятным причинам (дольмены и бандиты) пользовалось дурной славой у христиан, но головорезам оно пришлось по вкусу. Поэтому неудивительно, что в скором времени местные окрестили эту область «Locus Diaboli», Местом Дьявола, и старались даже близко возле него не оказываться.

Так и жили там разбойники на протяжении веков, прирастая новыми криминальными элементами, пока в 1123 году аббат Роже из Далона, что в Лимузене, не послал тринадцать монахов найти место неподалеку, где можно было бы устроить Град Небесный на Земле, уж коль с завоеванием Иерусалима во время Крестовых походов все выходило не слишком гладко. И они пошли по старой римской дороге и нашли место относительно недалеко от Каора, в Пуэш д’Эльве. Водрузили крест, выкопали себе землянки и принялись из камней дольменов строить новое аббатство. Причем соседство с разбойниками их ничуть не смущало.

Здесь нужно сделать лирическое отступление и сказать, что это, скорее, соседство с цистерцианцами больше смущало разбойников. Монахи этого ордена были крайне молчаливыми, терпеливыми, но хорошо тренированными воинами. И убить нападавшего подручными средствами, например, могли легко – не смущаясь христианских заповедей. Нельзя сказать, что бандиты не пытались нападать на монахов, пришедших в их «дом», но быстро поняли, что лучше держаться от них подальше.