Пьер Луис – самый известный лесбийский поэт (после Сафо)

Вы удивлены? Мужчина — лесбийский поэт? Такого не бывает! Бывает, да еще как!

Когда в Париже в 1894 году вышел в свет сборник стихов под названием Les Chansons de Bilitis (Песни Билитис), не было человека, который не поверил бы, что это написала женщина — куртизанка и современница Сафо, а стихи на французский перевел некий Пьер Луис. Он якобы, путешествуя по Криту, в одной из пещер нашел множество свитков-дневников некой греко-финикийской девушки, жившей в 6 веке до н.э., и, как большой поклонник античной поэзии, просто не мог их не перевести на родной язык. Мистификация удалась. «Песни Билитис» стали литературной сенсацией.

И Пьер Луис допустил ошибку — он признался в своем авторстве. Мотивы его были понятны. Кому не хочется славы и, может быть, даже Орден Почетного Легиона. Но, вместо этого, признание почти разрушило его литературную карьеру. Хотя, говорят, что настоял на раскрытии тайны его близкий друг еще со школьных времен Андре Жид.

Он-то, в отличие от Пьера Луиса, собрал все возможные литературные премии, включая Нобелевскую. И однажды даже проговорился, что считал Пьера Луиса талантливее себя и страшно ревновал. Никаких документальных подтверждений тому, что Жид и Луис когда-либо состояли в любовной связи — нет. Но Жид всегда очень нетерпимо относился ко всем мужчинам в жизни Луиса и однажды устроил ему форменный скандал из-за, как ему показалось, слишком тесного общения Пьера с Оскаром Уайлдом. Да и писать он начал намного позже Пьера, и, вполне возможно, помимо ревности любовной, его мучила и ревность профессиональная. Ведь первая книга Андре Жида привлекла внимание критиков лишь в 1897 году, когда слава Пьера Луиса уже была в апогее.

Но начать нужно, кажется, с самого начала. С рождения Пьера. Что, в общем-то, тайна, покрытая мраком. Потому что, говорят, его настоящим отцом был вовсе не муж его матери, а старший сводный брат. Может, поэтому, отец и услал Пьера с глаз долой в Париж учиться в школу для детей очень состоятельных родителей, École Alsacienne, которую, надо сказать, мальчик закончил с отличием. Там же он начал писать свою фамилию на новый манер – Louÿs, настаивая, чтобы S на конце тоже произносилась.