Макс Линдер: комик-аристократ

Давайте признаемся себе, что все мы, кому за 40, выросли именно на французской комедии. «Высокий Блондин в Черном Ботинке», «Фантомас», «Большая Прогулка» – все эти названия в сердце русского человека вызывают теплые ностальгические воспоминания. Но если Пьер Ришар стал нашим национальным героем, практически заменив канувшего в американскую вечность Савелия Крамарова, то имена Бурвиля и Фернанделя всплывут в памяти только истинных любителей французского кино. И я даже и не надеюсь, что кто-нибудь из читателей самостоятельно вспомнит Макса Линдера, а ведь именно он стоял вместе с Андре Дидом у самых истоков жанра французской кинокомедии

Мы привыкли к тому, что лидерство в развитии кинематографа закреплено за американским Голливудом, а то, что братья Огюст и Луи Люмьеры родились, жили и свой громоздкий аппарат под названием «синематограф» построили именно в Париже, мы как-то запамятовали.

Впрочем, это тема совершенно другой статьи, а кто же такой Макс Линдер? Сейчас, через пару абзацев расскажу. А пока я просто должен упомянуть Андре Дида, хотя бы потому, что сниматься он начал на несколько лет раньше Линдера. Ну… и еще по одной причине. Дело в том, что Андре Дид (по рождению – Анри Огюстен Шапюи) самым первым из кинокомиков стал эксплуатировать образ придурка. Ведь любой народ любит пьяных, ущербных и юродивых хотя бы потому, что на их фоне самого себя видит героем, мудрецом и красавцем.

Так вот, Андре Дид был безумно популярен в этом образе, и в разных странах его героям давали изумительные имена. Во Франции – Буаро (Пьянь), в Англии – Фулхед (именно Придурок), в Италии – Кретинетти (можно и без перевода, правда?), а в России – нежно и снисходительно: Глупышкин. И шагать бы по экранам мира этому беспроигрышному образу, как вдруг на родине кинематографа появляется Макс Линдер!

При рождении, правда, он носил имя Габриэль Лёвьель, но отец строго-настрого запретил использовать собственное благородное имя на театральных и прочих афишах. Ведь не дело это для молодого человека – актерствовать!

На одном из спектаклей Габриэля заметил представитель киностудии Pathé и предложил несколько ролей. Сам Линдер так описывал этот ангажемент: «Ко мне в гримерную принесли записку: Месье, я видел Ваше представление и готов платить 100 000 франков только за подвижность Ваших глаз. Я удвою сумму, если контракт с моей студией будет эксклюзивным. Пате».