По русскоязычному сегменту интернета циркулируют малоприятные статьи о тотальном отсутствии гигиены в Европе и, в частности, при дворе самого величественного короля Франции, Людовика XIV. Мы решили развеять устоявшиеся мифы о нечистоплотности французов в немалой степени основанные лишь на домыслах. В отличие от прочих «авторов», мы основывались на реальных исторических публикациях. Скажем, на знаменитых «Mémoires» и «Les Siècles et les jours» Сен-Симона и вышедших позже «Mémoires secrets sur le règne de Louis XIV» Дюкло. А так же личных посещениях Версальского дворца.
Будучи действительно величественным, как Солнце, Людовик XIV свой роскошный дворец устроил по всем правилам комфорта тех времен. Да-да, не верьте в расхожее клише, будто «люди в нем справляли нужду, где им приспичит». Впервые эта явная ложь появилась в письме невестки Людовика XIV, Елизаветы Шарлотты Пфальцской к своим родным.
Здесь стоит немного углубиться в историю. У Людовика XIII родился не один долгожданный сын, а целых два. Второй, Филипп, получил титул герцога Орлеанского, был милым мальчиком, сильно привязанным к старшему брату Людовику XIV, которого называл не иначе как «мой маленький папа», боготворившим свою мать, Анну Австрийскую, и не скрывавшим своей гомосексуальности. В довольно юном возрасте его женили на Генриетте Английской, дочери казненного короля Англии Карла I.
Не то чтобы юноша стремился связать себя узами брака, но того требовала политика. После переворота в стране по ту сторону Ла-Манша вновь решили реставрировать монархию, и Генриетта, во время смуты укрывшаяся при французском дворе, вдруг стала завидной невестой. Брак между Филиппом и Генриеттой со всех сторон выглядел вполне успешным. Дети рождались регулярно, хотя по двору и циркулировали слухи, что они вовсе не от законного супруга, а от его старшего венценосного брата или даже герцога де Гиша. Филипп же в открытую жил со своим фаворитом шевалье де Лорреном. Несмотря ни на что, этот королевский союз здорово улучшил отношения между Англией и Францией и устраивал все стороны.
Но Генриетта скоропостижно скончалась. Видимо, даже была отравлена. Филиппа снова вынудили жениться. Ну, положено у них, Бурбонов, так было. Второй супругой красавца Филиппа Орлеанского стала принцесса Палатинская, Елизавета Пфальцская. Немецкая барышня плохо поняла расстановку сил в этой игре. Ей было 19 лет, сердце жаждало любви, а тело – секса. Ни того, ни другого Филипп дать ей не мог. Да и не хотел. Ведь к моменту заключения брака в церкви, все надежды французской короны на Курпфальц развеялись как дым – его дербанили другие европейские государства, временно даже образовавшие союз против Франции. Королевские подданные, считая по этому поводу новую «Мадам» неудачной партией, изо всех сил игнорировали девушку, издевались и даже в открытую насмехались над ней. Ну, и зачем Филиппу I было нужно такое обременительное счастье, с которым даже в обществе не появишься? Лизелотта страдала, рыдала в подушку, писала мерзкие письма о дворе Людовика XIV всем своим близким и дальним родственникам, но одновременно и не теряла времени даром – родила четверых детей черт знает от кого, и все они были признаны законными.
По сути, все ужасы о нечистоплотности, отсутствии гигиены, блохах, вшах и отвратительном запахе Версальского двора мы знаем исключительно из ее писем. Расценивать обиженную женщину, как единственный достоверный источник информации, не стал бы даже слепоглухонемой. Однако, по непонятной причине, полмира поверило Лизелотте на слово.
Впрочем, нужно признать и тот факт, что уборных или туалетов, в привычном нам понимании этого слова, в Версале XVII века действительно не было. Как не было их и в других замках Европы. Потому что исторически быть не могло. Нет, в России их тоже не было. Можете не проверять – ватерклозет придумали только в 1775 году. В Англии. Но подобие первого смываемого унитаза появилось именно в Версале незадолго до смерти Людовика XIV. До этого же дворец был оборудован 274 «стульями для дел» (chaises d’affaire), расположенными в гардеробных комнатах. Из которых 66 находились в специальных кабинках, где можно было уединиться от посторонних глаз. Другие же переносились с места на место в зависимости от надобности и даже породили довольно скатологическую шутку, что предназначение их «для того, чтобы есть в одиночестве и гадить в компании».
Надо сказать, сам Людовик был невероятным чистюлей, чем сильно изводил слуг, потому что требовал себе ванну часто несколько раз на дню. А вы представьте себе, что значит натаскать горячей воды, чтобы королю было приятно? Кстати, и костюмы он менял по несколько раз в сутки – после охоты, после прогулки и перед встречами с фаворитками, что тоже не сильно добавляло энтузиазма его камердинерам и неисчислимой армии прачек (кстати, была у него и личная, по имени Маргерит Нере, и только ей одной было доверено стирать нижнее белье короля до кипенной белизны).
Хотя в Версале имелось более 100 ванн, включая его личную, мраморную и роскошную, своим менее чистоплотным подданным Король-Солнце повелел в принудительном порядке пользоваться парфюмерией, чем сильно, надо сказать, развил эту область, как, собственно, и мыловарение. Впрочем, двор всегда равнялся на короля, поэтому истории о «вонючем и немытом» Версале – не более чем домыслы, основанные на вышеупомянутых уже письмах Лизелотты.
Кроме того, со слов Сен-Симона, которому, разумеется, доверия намного больше, известно, что каждое утро Короля-Солнце начиналось с обтирания розовой водой с ног до головы. То же самое предписывалось и подданным. Так что Версаль благоухал, а не вонял – никому не хотелось быть отлученным от двора по такому ничтожному поводу, как личная гигиена.
Опубликовано в журнале «5Республика» №7 — купить/скачать
