По легенде, а мы не сомневаемся, что это не более, чем легенда, все без исключения цари Российской Империи предпочтения отдавали кашам, щам, ботвинье и пирогам, то есть – классической русской кухне, да и к тому же, довольно скромной – не было ни почек заячьих верченых, ни голов щучьих с чесноком, икра была, разумеется, но не так чтобы очень регулярно. Существует даже побасенка о том, что Наполеона I, вошедшего в Россию, его личные повара накормили отварной черной икрой, и французский император не стал больше экспериментировать с местной кухней. Но, если бы наши самодержцы в действительности были такими аскетами, какими их сейчас зачем-то представляют, то не стал был Александр I увозить из Франции в качестве «трофея» Мари-Антуана Карэма, выдающегося повара и изобретателя многих блюд – какой в этом смысл, если есть такие родные и любимые перловка, да расстегаи?
Что же делает пищу по-настоящему королевской? Тут, конечно, все зависит от монарха. А маленькие грешки были у каждого. Обстоятельно обедать любили абсолютно все французские короли. Генриху III, предпочитавшему остальным блюдам густые бульоны и зажаренное мясо, пришлось ввести при дворе моду на вилки – употребление жирных блюд руками или ложками приводило к тому, что пышные воротники из дорогого брабантского кружева быстро приходили в негодность. Проще всего поварам было с Людовиком XIV – Король-Солнце ел много и внятно, не забывая, однако, наставления врачей о необходимости употреблять салаты из свежих овощей с соусом винегрет, во Франции для краткости носящих общее название Crudités. За раз он мог опустошить четыре тарелки и перейти к остальным блюдам – у него вообще был раблезианский аппетит, и обеды могли длиться по многу часов. Даже, когда у монарха почти не осталось собственных зубов, поварам приходилось изыскивать новые рецепты, подходящие для блистательной особы.
Супруга Людовика XV, Мария Лещинская, переехав по браку из Польши во Францию, более всего полюбила устриц, и чуть не отправилась на тот свет, однажды умяв за раз более ста(!) штук. К ней даже вызвали священника и он совершил над ней все необходимые обряды и причастил бедняжку, но она неожиданно поправилась. Думаете, устрицы навеки пропали из ее рациона? А вот и нет! Просто она начала запивать их шампанским, потому что кто-то из врачей сказал, что «пузырики» нейтрализуют ущерб от переедания.
Следующая королева, Мария-Антуанетта, хоть и не произносила никогда эпической фразы «так пусть едят пирожные», сама пирожные очень любила – от крокембушей до макарон. Запивая, разумеется, шампанским, как «завещала» Мария Лещинская. Однако, у Марии-Антуанетты был и свой способ не растолстеть – все сладости она ела исключительно на завтрак, в остальные приемы пищи отдавая предпочтения здоровой еде.
В сравнении с так не любимой французами Марией-Антуанеттой, вкусы ее супруга, Людовика XVI были более скромными, но даже они довели его однажды до гильотины. Да-да, по легенде, совершая побег из Парижа в Монмеди, так тщательно организованный, продуманный и подготовленный беднягой фон Ферзеном, король потребовал остановить карету в Мо, чтобы полакомиться своим любимым сыром Бри, и завис там на несколько часов, что дало фору кровожадным революционерам настичь его с семьей в Варенне и вернуть обратно во дворец Тюильри. На самом деле, это, конечно, не совсем так, их узнали на посту неподалеку от Варенна, но, если бы не затянувшийся обед короля в Мо, они бы проехали этот пост поздно ночью, когда он пустовал, а не утром, когда там стояли солдаты.
Сложнее всего поварам приходилось с Наполеоном I, тот, говорят, уделял еде максимум 7-10 минут и график его был абсолютно непредсказуем. Никаких тебе ровно в полдень или ровно в 19:00. Наполеон перекусывал между совещаниями и письмами по щелчку пальцев. Однако никогда не ел разогретые блюда, а исключительно – свежеприготовленные, поэтому поварам приходилось порой жарить последовательно до 23 цыплят, чтобы подать к столу императора последнего, еще сочащегося жиром петушка в соусе из шампанского. В походах «маленький капрал» и вовсе ограничивался колбасой и бокалом-другим Шамбертена, но зато почти никогда не пропускал десерта – льежских вафель с соусом шантийи.
Что же касается теперешних правителей, которые, конечно, вовсе не монархи, но здорово могут за несколько лет истрепать нервы любому повару в Елисейском дворце?
Вкусы Шарля де Голля были вполне себе демократичными – больше остального он любил вырезку из говядины-шаролэ и домашний деревенский террин. Жискар д’Эстен заставлял поваров готовить диетические блюда, но не мог отказаться от черной икры, лангустинов и пулярок из Бресса – это и понятно, голубая кровь. Социалист Франсуа Миттеран отдавал предпочтение совсем несоциалистическим трюфелям и занесенным в Красную книгу ортоланам, садовым овсянкам. Жак Ширак любил деревенскую пищу, вроде запеченного в горшке цыпленка и tête de veau, головы теленка. Николя Саркози ел все – от пиццы и спагетти до фондю, которое любил особенно нежно и заказывал особенно часто. Франсуа Олланд ввел в Елисейском режим «жесткой экономии», отказавшись даже от артишоков и спаржи, не говоря уже об омарах и икре, но удержаться в кресле ему это не помогло. Теперешний «золотой мальчик» Республики, Эманюэль Макрон, по-детски отдает предпочтение самому популярному блюду из школьной столовой – Кордон Блё.
И даже на официальных приемах меню Елисейского дворца можно сравнить с классической «формулой» не самого выдающегося ресторана. И, наверное, это хорошо. Хотя и скучно…
