Французского учителя можно узнать по тележке на колесиках, которую он толкает за собой. Ну вылитый российский челночник 90-х! Учитывая то, что все, вплоть для маркеров для доски, мы носим с собой и что уроки длятся с 8 утра до 18 вечера, очень даже удобно. В тележке можно уместить и целый обед, который съедается молниеносно в паузу между уроками.
К молниеносным действиям приучает жизнь: все перемены в нашем французском лицее длятся только 5 минут.
Ах, этот звонок во французской школе! Я его не слышу. Звонок во французской школе – это нечто нежное, мелодичное, и соответственно… очень тихое! Что-то среднее между музыкой Вивальди и Массне. Под стать французскому характеру. Да, мы не повышаем голоса, все время извиняемся и говорим бонжур, как исполняем элегию того Массне. Однако мне, закаленной русской школой с требовательным и пронзительным рыком, способным поднять мертвого из могилы, — на перемену! – такие музыкальные пассажи в пылу педагогического вдохновения совсем не слышны!
Итак, за пять минут перемены надо:
-совершить марш-бросок от зала для преподавателей до своего класса (в нашем лицее с двумя внутренними дворами, 1300-ми учениками и сотней учителей преодолеваемые расстояния до полукилометра);
— добежав до класса, быстро все выкинуть из сумки, разложить маркеры (не дай бог, ты забыла, что они уже не пишут и не поменяла на входе в хoзчасти);
— включить компьютер.
Затем надо войти в СИСТЕМУ. Пишу с заглавной буквы. СИСТЕМА себя настолько уважает, что у нее несколько уровней защиты. Не знаю от кого, возможно, от террористов, которым позарез нужны оценки класса секонд.
Сначала ты забиваешь свой идентифьянт (уникальное имя пользователя — прим.ред) и пароль и входишь в программу. Она грузится… Потом ты забиваешь свой другой (!) идентифьянт и новый (!) пароль (не забывай: число, заглавная буква, символ!) и входишь в святая святых – PRОНОТЕ, то есть сектор, где выставляются оценки и проводится перекличка. Ну потом еще несколько кликов и ты можешь – о счастье!– наконец отметить отсутствующих. За это время уже прозвенел звонок, вошли дети и начали шуметь, ведь ими никто не занимается. Два года назад я «забила» на перекличку и просто ее не проводила. В новом году пришла с желанием делать все – ну я же уже освоила эту программу, мне легче! Как бы не так!
«Света, ты не волнуйся, но Академия полностью изменила программу», – сразу объяснила мне Лидия, работавшая на моем месте и уходившая в декрет. Почему?! Раздутой французской бюрократической системе не хватает работы? Так можно заняться реальным преподаванием, тем более что учителей математики, английского и даже французского сейчас не хватает.
После урока, также быстро «пока горит спичка», надо освободить класс для следующего преподавателя, ведь ему тоже надо разложить, включить и т.д. У французских преподавателей я учусь выдержке. Savoir vivre во французской школе. Мадам математичка, наблюдая за мной, судорожно забивающей сумку предметами обучения (пять минут, пять минут! бой часов раздастся вскоре!) медитативно повторяет:
– Prenez votre temps (очень интересное французское выражение, дословно: возьмите свое время, то есть, собирайтесь, сколько вам нужно), а то мы, учителя, всегда бежим, все на ходу…
Мерси, мадам Дюбуа!
В конце триместра новый квест: научись монтировать видео за несколько дней до БАКа (академический экзамен, который сдают ученики по окончании средней школы — прим.ред). Дня за три до экзамена меня догоняет завуч лицея и, мило улыбаясь, говорит:
– Месье Провизор ждет от вас флэшку с видео для экзамена, у нас одна ученица будет сдавать LV2.
Я замираю в ужасе и даже не нахожу, что спросить.
Что такое видео для экзамена?
Кто эта ученица? Мы преподаем только уровень LV3, бак там устный, никакого аудирования.
И что, разве заранее нельзя было предупредить?!
Моя коллега Лидия, которой я в панике звоню, тяжело вздыхает:
– Не повезло тебе… Видимо, какая-то русская ученица появилась, хочет добрать баллы за счет легкого для нее экзамена. Я делала раз такое видео, сама во всем разобралась, тебе надо освоить программу Movie Maker.
Программа Movie Maker меня почти свела с ума. Тем более что освоить компьютерную программу монтажа на французском языке нужно за три дня! И не такое простое дело – найти русский сюжет, смонтировать с посекундно точными остановками для ответов и всего на 3 минуты и чтобы он, такой короткий, при этом не потерял свой смысл, начало и конец. О такой «мелочи», что надо зачем-то найти и смонтировать два разных сюжета, я уже не говорю! «А вдруг ваш первый сюжет не заработает», – объясняет причину мне завуч. Zut (выражение, сродни нашему «черт побери»- прим.ред)!
Еще мы пишем appréciations – в конце триместра необходимо изложить собственное мнение о каждом(!) ученике. Письменно. И это несмотря на то, что в конце триместра проходят встречи с родителями, на которых любого учителя можно расспросить о своем ребенке. У меня, допустим, три класса, а у кого-то их десять!
Я конечно, не Андре Моруа стиля на французском, под вдохновением могу написать от силы пять аппресиасион. Но в Интернете есть все! И формулы для апресиатион на каждый случай жизни: «X est perdu, et ne fourniе aucun travail. Il ne peut réussir ainsi» (Н совершенно не старается, не может добиться успеха в обучении), « X est trop passif durant les cours, il ne peut réussir ainsi. Toutefois, la dernière note nous montre peut-être qu’il veut se reprendre. A suivre » (Н очень пассивен на уроках, не может добиться успеха. Между тем, по последним наблюдениям, он вновь хочет учиться)…
Уф, все задокументировано, расписано, все в письменном виде, с датами, заголовками, в двойных экземплярах (а вдруг первый потеряется, сломается, исчезнет?). Железный французский бюрократический порядок.
А дети…. Они прекрасны. Они все время благодарят. Раздаешь им листочки с упражнениями, каждый скажет: мерси. Более того, это не только по отношению к учителю. Прошу распространить листочки ученика: дети и своему однокласснику скажут мерси. Уходя, каждый норовит пропеть до свидания: горло после пяти уроков в день не луженое железо, а отвечаешь!
Батист очень обижается, что я его называю Баптист. Но я исправилась. А имена в моих классах волшебные. Очень поэтичные — Лоан, Гаэтан (о мой диплом по «Розе и Крест»!), Тимеа, Абигель… Есть по-ирландски огненная девочка с именем Océan, Океан. Я даже стараюсь лишний раз ее спросить, чтобы произнести имя, в конце дня это как маленькая релаксация – шум волн, свежий морской бриз…
…Иногда в этом нескончаемом «беге по пресеченной местности» встречаются очень французские остановки. Ноябрьский праздник каштанов. И где только французские мужчины-учителя нашли эту печку-прачку? Двадцать часов вечера, дети ушли из школы, ветер гоняет по земле жестяные осенние листья платанов, во дворе лицея жарим каштаны. Осенний ореховый запах с горькими нотами горелого крашеного дерева (уж не парты ли?) струится над склоненными головами преподавателей в компьютерном зале. Учителя выходят на запах. Впервые говорят не о школе…
