Всегда интересно наблюдать, как мягкие, обворожительные, галантные французы в «лихую (как им кажется) годину» d’un coup, одним махом, преображаются в фурий революции. Как будто им – раз! – и переключили некую тайную лампочку.
…Движение gilets jaunes, желтых жилетов, грозило превратить тихую уютную гостиную моей подруги Доменик во время традиционного пятничного аперитива в Гревскую площадь времен казни Людовика XVI.
– Долой банковскую систему, это voleur (грабитель)! – я чуть не поперхнулась оливкой, когда миниатюрная женщина, с которой мы только что болтали в прямом смысле этого слова о котиках: я ей рассказывала, как стараюсь кормить своего кота Видока тем же, что и мы едим, а она соглашалась и восклицала: « Как это хорошо вы делаете!» – вдруг в разговоре с моей подругой взвилась и стала похожа на маленького взъерошенного Гавроша на баррикадах. И зачастила, будто подключенная к невидимому источнику энергии. – Они не заставят нас унижаться! Капиталисты проклятые! Мы вместе, мы народ, мы против капитализма!
От сюрреалистичности этой сцены я почувствовала себя по меньшей мере Сен-Жюстом, бредущим на казнь 10 термидора. Однако его спокойствием я, к сожалению, не обладала, поэтому напряженно поинтересовалась:
– А как, вы думаете, эту проблему можно решить в отдельной стране Франции, если весь мир участвует в банковской системе? Нужно выключить Францию из мировой системы?
Мой вопрос остался без ответа. Натали воскликнула:
– Да, я жиле жон (gilets jaunes), потому что моя дочь участвует в движении жиле жон. Она медсестра, живет на границе со Швейцарией и работать ездит в Швейцарию.
– А что, в Швейцарии плохо платят? – ехидно поинтересовалась Доменик.
– Нет, не плохо! Но банковская система…
Тут взорвалась я.
– Вы знаете, 17 ноября мы должны были ехать в аэропорт Тулузы, потому что у моего мужа юбилей и мы решили отметить его в Лиссабоне. Авиакомпания нам прислала предупреждение, чтобы мы заранее решили вопрос с прибытием в аэропорт. Муж два часа выстраивал в интернете маршрут, чтобы избежать заблокированных основных дорог. Мы ехали какими-то партизанскими тропами, переругались вдрызг. Муж à bout des nerfs (на грани нервного срыва), остановился и сказал, что мы запаркуем машину и два километра пойдем пешком. Тут я села за руль и каким-то необыкновенным образом, пересекая zone privée (частная зона) Airbus, въехала на rond-point (круговое движение) аэропорта. Скажите, какое отношение мы имеем к банковской системе?
– Oh, désolé (о, мне жаль)… – Натали вновь превратилась в истинную француженку.
Но уже я почувствовала себя Робеспьером:
– А тысячи французов, которые целый год планировали свои каникулы, и, к несчастью, день отлета попал на блокаду дорог желтыми жилетами? Они, что, не заслужили этот отпуск, долго и тяжело работая из-за банковской системы, которая их обкрадывает?
О боже! На глазах Натали выступили слезы. Она сжала мои руки:
– Je suis désolée, ma chérie (Мне так жаль, моя дорогая)… Что мы испортили годовщину вашей любви… Мы этого не хотели! Да, блокада, я поняла, это не слишком хороший способ бастовать…
Я же ощутила себя монстром, хлестнувшим трепетную, хрупкую душу француза.
– Ой, Натали, успокойтесь! Ладно, в конце концов, многие правда живут от зарплаты до зарплаты, банковскую систему надо менять в мире, я согласна…
…На следующий день, проезжая мимо нашего городка, увидели одиночный пикет желтого жилета с плакатом «Против корриды!»
– А разве у нас есть коррида?– спросил муж. – Ой, да ну ладно…
